Офис Генпрокурора ищет прокуроров для работы в прифронтовых областях за доплату. В частности, речь идет о Донецкой, Запорожской, Херсонской и Харьковской областях. Глава союза юристов Украины, трижды генеральный прокурор Украины Святослав Пискун в блиц-интервью Коммерсант украинский рассказал, что институт генеральной прокуратуры и прокуратуры был умышленно разрушен, правовой статус прокуратуры изменился существенно, она потеряла важные конституционные полномочия, связанные с надзором за законностью в государстве, то и имидж, и рейтинг, и функции прокуратуры резко были сужены.
Мы публиковали новость о том, что в прокуратуре не хватает специалистов и их забрасывают профессиональным методом в прифронтовые зоны. В чем заключается работа прокуроров во время войны во фронтовых зонах?
Во-первых, работа прокурора отличается от работы любого другого органа тем, что они должны осуществлять надзор за соблюдением законов всеми органами и структурами, которые существуют в государстве. Это — функция прокуратуры. То есть, если даже местные советы принимают какое-то незаконное решение, то прокурор обязан отреагировать на решение этого местного совета. Или областного совета в соответствии с его уровнем.
Что касается прифронтовых зон, то там конечно больше акцент расстраивается на военные преступления, которые совершают рф, совершив горячую войну и открытый конфликт военный с Украиной. И конечно эти преступления должны кем-то фиксироваться. Для этого существует ГБР, и соответствующие оперативные Службы безопасности и НАБУ. Но руководящую роль в этом вопросе играет орган прокуратуры, потому что прокурор имеет право процессуального руководства расследования. То есть, он практически ведет расследование параллельно с теми органами, которые занимаются этим в силу закона, который им это предписывает. Поэтому роль велика.
Почему в целом не хватает прокуроров при таком количестве юридических факультетов в Украине?
В 2015 году были окончательно разрушены органы прокуратуры, когда приняли закон — забрали из Конституции, изменили прокуратуру, как самостоятельный орган юстиции и забрали — отдали ее в органы правосудия, разместили… Она отдельно была в КУ, как отдельный конституционный орган. Сейчас ее сместили в орган правосудия, но не подчинили ни суду ВС, и она болтается между самостоятельным органом и органом правосудия. Это первое.
Была сделана очень большая ошибка. Здесь и финансирование, и соответствующие зарплаты работникам и тому подобное. И самое главное — статус. Относится она к органам правосудия или органам правопорядка? Нет, ни к органам правосудия, ни к органам правопорядка. Она и была записана как самостоятельный орган при КУ, а его взяли и записали… Вообще была прокуратура Украины, а взяли и записали в Конституции действует прокуратура. Какая прокуратура? Эфиопии? США? Какая прокуратура действует на территории Украины? Не украинская, потому что нет слова Украина. Хотя она прописана в украинской конституции.
Мы можем говорить о том, что исчезает престиж профессии? Как оцениваете работу таких органов как НАПК, НАБУ, БЭБ, где так же работает много бывших прокуроров? Не размыли ли эти структуры прокуратуру?
Он уже исчез. В связи с тем, что правовой статус прокуратуры изменился существенно, что она потеряла важные конституционные полномочия, связанные с надзором за законностью в государстве, то и имидж и рейтинг и функции прокуратуры резко были сужены. То есть, она перестала защищать права граждан, которые имеют, например, инвалидности, она не может защищать государственные интересы, она не является стороной между гражданином и государством, то есть если, например, граждане жалуются на власть — они без прокурора должны сами обращаться в суд. А вы понимаете, что такое обращаться сегодня в суд гражданину при той судебной системе, которая сегодня работает в государстве?
То есть умышленно институт генеральной прокуратуры и прокуратуры был разрушен. Чего умышленно — с одной целью, чтобы передать полномочия каким-то другим органам, функции и полномочия, которые якобы подменили органы прокуратуры по борьбе, например, с преступлениями в военной сфере, с преступлениями в коррупции и так далее. И тут начало появляться НАБУ, ГБР. Хотя оно и надо было, но не в том формате.
Но ГБР у нас планировалось как ФБР в США, но произошло не так как предполагалось. НАБУ — это орган вообще отдельный, с отдельным судом, который по решению ВС в кассации вообще имеет отдельные полномочия, и так сказать он выстроился, вышел из общей правовой системы государства. То есть, кто-то умышленно нарушил правовую систему государства, и она до сегодняшнего дня не может прийти в равновесие.
В мое, например, время я возобновил деятельность главного военного прокурора страны, у нас была создана военная прокуратура, у нас была создана специальная прокуратура по надзору за предприятиями, которые изготавливают оружие. Была отдельная прокуратура специальная, которая работала за соблюдением законов, чтобы не разворовывали наше имущество при оборонной промышленности. То есть была структура которая эффективно работала.
Почему-то ее умышленно взяли и разбили. Я так думаю, что это сделали те, кто не видел из-за своей политической близорукости перспективы развития государства Украина, как самостоятельного и независимого государства в мире. Потому что, когда начинают нивелировать роль конституционного органа основном по надзору за законностью — понятно, что государство существенно ослабляется.
Результат — военной прокуратуры нет, как отдельной конституции, главного военного прокурора нет, суда военного, трибунала нет, преступления в военной сфере растут, ну что … Оборонная промышленность — преступления растут. И вот мы пришли к тому, что надо перестраивать, не реформу делать, а перестраивать правоохранительную систему государства. И кто за это возьмется — я не знаю.
Сегодня точно нет, но когда наступит мирное время, первый вопрос, который встанет перед обществом — это обновление и перестройка правовой системы государства, не может она существовать когда 300 тыс. полицейских, там СБУ сколько не знаем и почти 1 млн человек занимается правоохранительной деятельностью, а преступления и их количество с каждым годом растет. И самое главное — эффективность расследования и привлечения к ответственности резко снижена. Это приводит к реорганизации общества, которое начинает разочаровываться в возможностях государства.
Какой период в истории Украины вы могли бы назвать для прокуратуры золотым веком? Когда она была ближе всего к стандартам в своей работе?
Нельзя сказать, что это был золотой век. Можно сказать что были времена, когда с мнением генпрокурора и прокуратуры считались. Это — 2001, 2000 год до наверное 2010-2012 года. Вот до этого времени с мнением прокурора и прокуратуры считались, и были при прокуроре генеральном — вот у меня было 90 следователей по особо важным делам, которые были абсолютно независимы от любого политического влияния, они имели самостоятельное процессуальное отношение, положение, и они заменяли и ГБР, и НАБУ, и все на свете. Заменяли и каждый год 10-15 топ коррупционеров привлекались к ответственности и шли в тюрьму. Это была норма и всем все все хватало. Чего вдруг все это надо было менять — не понимаю.
И вообще, какие риски существуют для прокуроров во время войны? Относятся ли они к той же когорте правоохранителей, за кем может охотиться враг?
Конечно, потому что прокуроры носители информации, они знают где, когда и как и сколько погибло людей во время террористических актов, которые совершает рф, они понимают и знают каким образом работают наши предатели, они знают где и кого покрывали, и кому давали возможность — несмотря на то, что они совершали действия против государства, но их не снимали с работы и они продолжали работать губернаторами, помощниками, заместителями, псевдо волонтерами… и так далее. Прокуроры владеют информацией, и конечно как и власть недолюбливает их, потому что они в любой момент могут воспользоваться информацией, так и наш враг недолюбливает, потому что они знают, что они привлекают к ответственности тех, кто работает против государства.
Сейчас командировки прокуроров для работы в прифронтовых областях должны быть не менее чем на два месяца за дополнительную оплату 30 тыс грн к основной заработной плате, но они по желанию, то есть не обязательны. Как вы прогнозируете, может ли так случиться, что такие командировки могут стать обязательными? Потому что, вряд ли есть большое количество желающих из Киева или из Львова переехать и работать в прифронтовую область, которая постоянно находится под обстрелами, даже за 30 тыс. дополнительных денег? То есть — какая перспектива того, что подобные указания могут стать обязанностью?
Командировка предполагает принудительное направление работника на основании того, что требует настоящее и его служебный долг. Прокуроры и любые люди, которые дали присягу на верность государству Украина должны выполнять распоряжения генпрокурора, его заместителей и работать в командировке в том месте, куда их направляет служебный долг. Поэтому здесь желание — это на мой взгляд ненужная либерализация этого процесса. Оно должно как-то конечно компенсироваться, потому что это другие условия работы. Но командировки — это рабочий процесс.
Кроме вас, кого бы вы еще назвали эффективным Генпрокурором?
Я даже себя не могу назвать эффективным генпрокурором, потому что если бы я был эффективным, то наверняка не судился бы с президентом и не возобновлялся каждый раз на работе, и наверняка меня может и не снимали бы незаконно с моей должности. Относительно эффективности — каждый прокурор, который работал за эти годы не стал тем эффективным, даже и я, не стал тем эффективным генеральным прокурором, которые бы существенно снизили уровень преступности в стране. Она при мне была значительно ниже, но тоже не такая как надо.
Автор — Ирина Шевченко