Построение линии обороны — не означает, что ВСУ отказываются от наступления. Для того, чтобы спокойно проводить наступательные операции, надо быть уверенным, что в случае чего — оборону мы выдержим.
Об этом рассказал ветеран российско-украинской войны, экс-командир роты батальона «Айдар» и руководитель Национального антарктического научного центра Евгений Дикий в блицинтервью Коммерсант украинский
— Зеленский планирует строительство трех линий обороны протяженностью 2000 км. Означает ли это, что мы не будем вести наступательные операции, в том числе и по освобождению оккупированных территорий?
Нет, никоим образом. Мы видим сейчас российское наступление, и для того, чтобы это российское наступление состоялось, им понадобилось сначала отбить наше наступление на линию Суровикина, которая фактически является сейчас тем образцом, по которому, к сожалению, только теперь, но мы все-таки выстраиваем свои линии обороны.
Поэтому как раз для того, чтобы спокойно проводить наступательные операции, надо как минимум быть уверенным, что в случае чего — оборону мы выдержим. Поэтому построение линии обороны — это никоим образом не вместо наступления, а определенная гарантия безопасности, тот базис, от которого дальше мы будем смотреть, когда можно переходить в наступление.
— Не движемся ли мы сейчас к «немецкому» сценарию, когда после Второй мировой войны Германия была разделена на две части: ГДР и ФРГ. Мол, что успеем отвоевать до выборов в США, то с тем и останемся?
Я думаю, что выборы в США никоим образом не являются определяющими для того, с чем мы останемся и на что мы пойдем или нет. Вы, наверное, имеете в виду угрозы Дональда Трампа — когда он станет президентом, поставить ультиматум и в случае чего прекратить помощь США. Но я напоминаю, что Трамп, который пока не стал президентом, уже полгода как остановил нам любую американскую помощь. Трамп и трамписты в Конгрессе уже и так заблокировали нам помощь, уже полгода как, а мы же при этом не пошли на капитуляцию, мы все равно воюем.
Давайте не будем недооценивать ценность помощи наших союзников, но так же и не стоит ее переоценивать — вот ровно так же, как в 2022 году мы определяли, будем ли мы воевать или нет, а напомню, что союзники давали нам 3 недели, а мы взяли и изменили все прогнозы, поменяли вообще мнение мира, на что мы способны.
Так вот абсолютно так же — да, мы в определенной степени зависим от помощи США, но не стоит эту меру переоценивать. В первую очередь — все в наших руках.
И как на то уже пошло — будет ли у нас то, что вы называете ГДР и ФРГ, то есть раздел страны — это в значительно большей степени зависит от того, как мы сейчас проведем или не проведем очередную волну мобилизации, чем от того, кого и когда выберут в США. Это гораздо более важный фактор.
— А какая-то из стран еще строила столь масштабные фортификационные сооружения?
Мы можем вспомнить линию Маннергейма, которая сдержала сталинскую агрессию против Финляндии и сохранила независимость Финляндской Республики, можем вспомнить менее удачные примеры — например, линия Зигфрида во время Второй мировой.
То есть строить оборонительные линии — это нормально во время больших войн. Первая мировая война — это вообще в значительной степени была война на вот таких вот линиях обороны. И когда мы впервые увидели линию Суровикина — у меня сразу ассоциации были с Ремарком — с его «На Западном фронте без перемен», линия Суровикина была буквально просто перенесена из 21 века и из Первой мировой войны, но она сработала.
Автор — Ирина Шевченко